История

«Я никого и ничего не боюсь. Я во все время готов отдать жизнь свою за Церковь Христову и за веру православную, чтобы только не дать врагам ее посмеяться над нею. Я до конца буду страдать, чтобы сохранить Православие в России там, где оно началось…» – эти слова митрополит Киевский и Галицкий Владимир (Богоявленский) произнес за полтора месяца до своей мученической кончины. И именно в этих словах он отразил свою внутреннюю, сердечную связь со святым князем Владимиром Великим. Ведь князь Владимир насадил на Руси веру Христову, а священномученик Владимир исповедал ее пролитием собственной крови, «чтобы сохранить Православие в России там, где оно началось».

Святой Владимир (Богоявленский) – первый из новомучеников Русской Православной Церкви в сане архиерея. Он возглавил сонм святых, запечатлевших исповедание Христа своей кровью, и стал одним из первых небесных молитвенников за Церковь в годы жесточайших гонений.

Родился священномученик Владимир 1 января 1848 года в семье благочестивого священника Никифора Богоявленского, впоследствии также принявшего мученическую кончину. С детских лет, проведенных в простой тамбовской деревне, Василий (так мальчик был назван в Крещении) хорошо знал народную жизнь, сам трудился на земле, как и простые крестьяне, и в будущем пастырстве он отличался именно чуткостью к простым людям, к их бедам и радостям. По некоторым сведениям, мальчик рано, в девятилетнем возрасте, узнал сиротство, отец его был убит, и сына воспитывала мать. Кроме того, отличительной чертой характера мальчика была застенчивость, и эта черта сохранилась у него на всю жизнь.

Жизненный путь сына священника повторял путь многих других представителей духовного сословия. Это учеба последовательно в духовных училище, семинарии в Тамбове и академии в Киеве. В духовных школах того времени царили более чем строгие порядки. В училищах и семинариях кормили впроголодь, бурсаки ходили в худой одежонке, зимой помещения с трудом отапливались, за провинности жестко наказывали. Но выдающиеся способности Василия помогли ему преодолеть все трудности – мальчик всегда был в десятке лучших учеников.

Завершив обучение со степенью кандидата богословия, Василий Никифорович стал преподавателем родной семинарии. Ему прочили путь талантливого преподавания и высокой науки, о чем говорит само количество преподаваемых предметов в семинарии: Священное Писание, литургика, гомилетика, пастырское богословие и немецкий язык, да еще в епархиальном женском училище география. Однако Василий пошел на весьма решительный шаг: ради пастырской деятельности он оставил преподавание.

Господь послал ему хорошую супругу, ставшую поддержкой в священном служении. А сам Василий в 1882 году был рукоположен во священника и вскоре назначен настоятелем Троицкого храма и благочинным городских церквей г. Козлова. Здесь раскрылись не только его административные таланты, но прежде всего сердечное отношение к пастве – любили отца Василия и клирики, и миряне. Талантливый проповедник, отец Василий стал вводить новую практику – внебогослужебные беседы с прихожанами. Люди спешили послушать любвеобильного батюшку.

Простым человеческим счастьем – семьей – отец Василий утешался недолго. Супруга страдала туберкулезом, ежегодное лечение на Кавказе не помогло. Жена, а затем и единственный ребенок безвременно отошли ко Господу. Такое горе могло захватить с головой, лишить сил и активности, вывести из русла полноценного служения Церкви. Но отец Василий воспринял трагедию как Божий Промысел, который возводил его на новый путь. И это был путь Христова святителя. 8 февраля 1886 года он принял иноческий постриг с именем в честь равноапостольного князя Владимира, на следующий день был возведен в сан архимандрита, а вскоре назначен настоятелем Антониев монастыря в Великом Новгороде. В безраздельном служении Христу архимандрит Владимир нашел для себя подлинное утешение.

Господь Бог. Сам избирает Себе служителей по слову Христа: «Не вы Меня избрали, а Я вас избрал и поставил вас, чтобы вы шли и приносили плод, и чтобы плод ваш пребывал» (Ин. 15: 16). Промысл Божий вывел отца Владимира к высшему иерархическому служению: 3 июня 1888 года в Александро-Невской Лавре архимандрит Владимир был рукоположен во епископа Старорусского, викария Новгородской епархии. После хиротонии к нему подошел известный славянофил, увлекавшийся вопросами церковной веры генерал Киреев и спросил: «Сколько вам лет, владыко?» Он ответил: «40 лет». Генерал вздохнул, задумался и сказал: «Ах, много ужасного увидите вы в жизни Церкви, если проживете еще хоть 25 лет». К этим словам генерала Киреева владыка отнесся как к пророчеству и со скорбью вспоминал их в смутное время в начале XX века.

Что же нам известно о святительском служении владыки Владимира? Это был епископ, который искренне любил простых людей, редкостную отзывчивость проявлял он ко всем нуждам паствы и духовенства. Особое внимание он уделял духовно-нравственному просвещению мирян. В епархии организовал внебогослужебные беседы с паствой, к которым привлекал все приходское духовенство. А его собственные проповеди, продуманные и прочувствованные горячо верующим и любящим сердцем, привлекали многих слушателей и производили на них сильнейшее впечатление. По отзывам присутствовавших на проповедях владыки, «простая, безыскусная форма речи была согрета огнем такой глубокой искренности, что производила изумительное впечатление, неотразимо увлекая слушателей. Неудивительно, что церковь, где проповедовал владыка, была всегда полна».

В 1891 году епископа Владимира назначили на Самарскую кафедру. Это пришлось на крайне трудное время – губернию поразили холера и неурожай. Власть растерялась: что делать? И первый, кто пошел к народу с крестом в руках, был епископ Владимир. Именно он в тяжелую минуту стал истинным печальником и нравственной опорой людей. Повсюду святитель оставался неразлучно с паствой: служил на площадях города молебны об избавлении от бедствий и в местах, охваченных эпидемией; безбоязненно посещал холерные бараки со словом утешения и молитвой, а на холерном кладбище совершал панихиды о почивших. Владыка содействовал и распространению врачебной помощи, а для преодоления голода устроил при монастырях и отдельных храмах бесплатные столовые и чайные. Повсюду владыка направлял воззвания о помощи, обращался в Петербург, посылая туда образцы «голодного хлеба», чтобы обратить внимание правительства на бедственное положение народа, которое скрывала местная власть.

О жизни владыки Владимира в Самаре так отзывался епископ Серафим (Александров): «Это был служитель, поражавший нас, молодых служителей Церкви, своей любовью к благоговейной службе Божией, усердием к делу проповеди… Народ вспоминал служение его десятки лет, и высшей похвалой служителям Церкви были слова: “Ты служишь, как владыка наш Владимир”».

Однажды за богослужением в самарском соборе присутствовал известный юрист А.Ф. Кони, который услышал проповедь владыки. Проповедь так потрясла юриста, что Кони сообщил об архипастыре обер-прокурору Святейшего Синода К.П. Победоносцеву. С этого времени началось быстрое продвижение владыки Владимира вверх в церковной иерархии. В 1892 году его назначили экзархом Грузии. К этому времени заботами владыки в Самарской епархии было открыто около 150 церковно-приходских школ, выстроено 10 новых храмов. Протоиерей И. Лазарев вспоминал о том, как прощались самарцы с владыкой: «Да! Доступен был простому народу Высокопреосвященнейший Владимир, как редко бывают доступны лица, облеченные столь высоким саном! Мы слышали от многих видавших проводы архиерея, что такого сердечного прощания они не видели. “Отец был, а не владыка! – характеризовал его по-своему простой народ”».

Шесть лет святитель Владимир управлял Грузинским Экзархатом в сане архиепископа Карталинского и Кахетинского. И опять-таки пришлось это на время крайних трудностей. На Кавказе возрастали националистические идеи, к людям, приезжавшим из России, иногда появлялась вражда, и для управления церковной жизнью здесь требовались рассудительность и чуткость. Владыка посвятил себя духовному просвещению разноплеменного населения, открыл свыше 300 церковно-приходских школ, в которых кроме православных учились мусульмане и иудеи, протестанты и армяне, старообрядцы и дети сектантов. Целью ставилось, конечно, не только просвещение, но и знакомство местных жителей с православной культурой и верой. За годы служения владыки на Кавказе там было построено и возобновлено более 100 храмов, восстановлен древний Мцхетский собор, устроена духовная семинария в Кутаиси.

Как только и на Кавказе разразилась холера, владыка устроил при храмах столовые для бедного народа. И несмотря на всё это, именно отсюда на него писалось множество доносов с клеветой и даже было организовано покушение на жизнь – несостоявшегося убийцу схватили в кустах у дома экзарха с кинжалом в руках. Владыка являл удивительные кротость и незлобие. Будучи призван на более высокое служение, прощаясь с грузинской паствой, он говорил: «Отпустите же и вы меня с миром и любовью. Если я по невнимательности, или по недопониманию, или по неправильному взгляду на вещи обидел или преогорчил кого-либо, покройте это любовию своею…»

 В 1898 году священномученика Владимира возвели на Московскую кафедру, где он провел 14 лет, ставшие апогеем его архиерейского служения. В древнерусской столице среди простого народа распространялись социалистические и атеистические учения, интеллигенция проявляла индифферентность к вере и Церкви, люди во множестве своем начинали забывать Бога, в итоге утрачивали нравственность, и противопоставить этому можно было только активную христианскую деятельность, растворенную личным благочестием.

Невозможно перечислить всё совершенное здесь святителем Владимиром. Назовем только некоторые из его деяний. Для укрепления веры владыка открыл многочисленные миссионерские курсы, куда набирались учащиеся из числа фабричных рабочих. Он устроил народно-церковные хоры, чтобы простые люди непосредственно участвовали в богослужении. Создал множество просветительских и благотворительных учреждений: Миссионерское братство в честь Воскресения Христова, Московский епархиальный миссионерский совет, Братство святителя Алексия при Чудовом монастыре, расширил деятельность противораскольничьего Братства святителя Петра, открыл ежегодные епархиальные миссионерские курсы для духовенства епархии.

Противодействуя натиску сектантов, владыка учредил Златоустовский религиозно-философский кружок учащихся и женские богословские курсы. В 1907 году священномученик Владимир добился открытия в Московской духовной академии специальной кафедры истории и обличения сектантства, и это повлекло за собой открытие таких же кафедр в других духовных академиях.

Зная основные народные искушения, владыка Владимир стал вести активную борьбу с алкоголизмом. При личном участии владыки Московское епархиальное общество борьбы с пьянством осуществляло широкую практическую деятельность, спасая страдающих от алкоголизма людей. На эту тему писалось множество статей и книг, проводились съезды, шел обмен опытом.

«Нужно, прежде всего, думать не о том, что взять от народа, но о том, что мы сами можем дать ему», – говорил святитель московским семинаристам, уча не столько словом, сколько собственным примером. Стоять как можно ближе к народу было и здесь основным лейтмотивом жизни святителя. Владыка открыл благотворительные общества, богадельни, приюты. Кроме того, будучи духовным руководителем великой княгини преподобномученицы Елисаветы Феодоровны († 1918), владыка Владимир оказал ей существенное содействие в основании Марфо-Мариинской обители. А в центре Москвы возвел Епархиальный дом, в котором проводились лекции, чтения, беседы, действовала библиотека с читальным залом, занимались народные церковные хоры. Кстати, при Епархиальном доме выросла прекрасная церковь во имя святого князя Владимира, как бы наглядно показывая, чье дело продолжает святой Владимир (Богоявленский).

Преданный апостольскому служению, святитель издавал и бесплатно распространял тысячи брошюр и листков. Особенной любовью у людей того времени пользовалось сочинение самого митрополита Владимира «Евангелие детства». На тот момент это оказалось единственное и весьма ценное пособие по религиозно-нравственному воспитанию детей.

Понимая всю пагубность распространявшейся в обществе новой идеологии, священномученик Владимир резко обличал социалистические и атеистические идеи, зачастую не находя поддержки среди власть имущих. В годы революции 1905–1907 годов он не боялся ездить на заводы и фабрики, выступать среди рабочих. Да, владыка обладал от природы скромностью и мягким характером, но когда нужно было стоять за веру, он всегда оказывался тверд и неподкупен, и это влекло за собой многие жизненные испытания. Вспоминая о служении святителя в Москве, один из его современников писал: «Кроткий и смиренный, ничего для себя лично никогда не искавший, правдолюбивый и честный, владыка Владимир постепенно восходил на высоту иерархической лестницы. Он привлек сердца церковной и патриотической России в дни всеобщего шатания и измены (1904–1905), когда немногие оставались верными долгу и присяге, твердыми в защите Православной Церкви».

В 1912 году высокопреосвященный Владимир был назначен митрополитом Санкт-Петербургским и Ладожским с присвоением ему звания и прав первенствующего члена Святейшего Синода. Это, конечно, было первое место в церковной иерархии того времени, и с чисто внешней стороны митрополиту Владимиру можно было только завидовать. Но сам священномученик не желал такого назначения и согласился только после письма к нему императора Николая II. Перед переездом в Санкт-Петербург владыка молился у святынь древнего Новгорода. Епископ Новгородский спросил владыку Владимира, о чем он так скорбит, и владыка ответил: «Я привык бывать там в качестве гостя, но я человек не этикетный, могу не прийтись там “ко двору”; там разные течения, а я не смогу следовать за ними, у меня нет характера приспособляемости».

Именно так и получилось. Три года управления столичной епархией оказались чрезвычайно сложными. В Петербурге усилилось влияние Григория Распутина, священномученик Владимир видел гибельные последствия этого для церковных и государственных дел, для жизни царской семьи. За открытое неприятие Распутина святитель Владимир впал в немилость. Шла Первая мировая война, Россию уже охватывали революционные настроения. Митрополит Владимир, как мог, противостоял приближавшейся смуте, входя в противоречия с политическими силами. Для воинов же и родственников убитых на войне организовывал благотворительную помощь. А тем временем на него писались доносы. В ноябре 1915 года в качестве своеобразной ссылки его перевели в Киев. Один архиерей, провожая опального святителя, сказал: «Вы были первенствующий иерарх между нами не только по своему общественному положению, но и по вашим высоким духовным качествам… Вы не боялись говорить правду, сознательно подвергая себя огорчениям и страданиям, и терпели их с величайшею твердостью души». Известный церковный деятель того времени митрополит Антоний (Храповицкий) оставил такой отзыв: «В то время как другие совершенно изолгались и постоянно изменяли своим убеждениям, митрополит Владимир не боялся говорить “правду царям”, и не “с улыбкой”, как наш старинный поэт, но со слезами, сознательно подвергая себя страданиям и в то же время претерпевая все житейские скорби со смирением и величайшей твердостью души».

В декабре 1915 года митрополит Владимир вступил в управление Киевской епархией. Правда, оставался он в Киеве недолго. Будучи первенствующим членом Синода, святитель должен был присутствовать в столице, и для участия в заседаниях владыка выехал в Петроград. Наступало самое скорбное время в судьбе родного Отечества.

Когда Петроград был полностью парализован политическими забастовками и демонстрациями, святитель Владимир, будучи разочарован событиями, отказался от какого-либо участия в разрешении ситуации и отверг предложение князя Н.Д. Жевахова обратиться с воззванием к народу, сказав: «Это всегда так. Когда мы не нужны, тогда нас не замечают, а в момент опасности к нам первым обращаются за помощью». Временное правительство назначило нового обер-прокурора, который пытался заставить членов Синода принимать лишь ему угодные решения, митрополит Владимир не соглашался, в итоге все члены Синода, включая святителя Владимира, были уволены, и митрополит Владимир вернулся в Киев.

Тем не менее, Церковь продолжала жить и действовать. 15 августа 1917 года в Москве началось грандиозное и долгожданное мероприятие, назревавшее целых два века, – открылся Всероссийский Поместный Собор. Почетным председателем Собора стал митрополит Владимир (Богоявленский). Все заседания Собора происходили в Епархиальном доме, устроенном когда-то старанием митрополита Владимира. На Соборе были приняты исторические решения в жизни Церкви, и самое главное – восстановлено Патриаршество. 5 ноября, когда в храме Христа Спасителя требовалось окончательно избрать патриарха из трех кандидатур, именно митрополит Владимир после Божественной Литургии вынес ковчежец, содержащий три жребия, на амвон, благословил им присутствующих и снял печати. Старец Зосимовой пустыни иеросхимонах Алексий, помолившись, вынул из ковчежца жребий и передал его митрополиту. Святитель громко прочитал: «Тихон, митрополит Московский, – аксиос!»

Кстати, Святейший Патриарх Тихон, хорошо знавший священномученика Владимира, так отзывался о нем: «Он был верен канонам Святой Православной Церкви, преданиям отеческим и безбоязненно и смело, честно и благородно исповедовал эту снедающую его ревность перед всеми, какими бы последствиями это ни сопровождалось».

В своих делах владыка являл себя как апостол любви. Чем же воздали ему?

Октябрьский переворот 1917 года вызвал множество нестроений не только в государственной, но и церковной жизни. На Украине ярко выразились сепаратистские движения, появились тенденции к отделению от Русской Православной Церкви. Достаточно быстро в Киеве был организован съезд некоторой части клира и мирян, который образовал самочинное управление и призвал к созданию «независимой» Украинской церкви. Священномученик Владимир встал на защиту единства Церкви, призывал и пастырей, и паству избегать вражды и препятствовать расколу, предостерегая, что отделение, «конечно, только порадует внутренних и внешних врагов». Владыка просил духовенство и мирян «поддерживать всеми мерами единение между собой и со всей Православной Русской Церковью». В адрес святителя посыпались оскорбления и стали поступать угрозы. Националисты настраивали против митрополита братию Киево-Печерской Лавры, распространяя клевету, якобы он «обирает Лавру, получая огромные деньги».

Близилась личная Голгофа священномученика Владимира. Киев был захвачен большевиками, во время обстрелов Лавры шрапнельная пуля попала в образ Казанской иконы Божией Матери. Пробив стекло, пуля вошла в область сердца Богоматери. Вид этой иконы производил потрясающее впечатление не только на верующих, но и на большевиков, которые останавливались перед ней с изумлением. И эта рана святого образа предвещала кровоточащие раны служителей Божиих. В городе начались невиданные дотоле грабежи и насилия. Вооруженные люди врывались в храмы, с шапками на головах и папиросами в зубах, с руганью глумились над святынями, вламывались в жилища монахов, стреляли над их головами, избивали и грабили.

24 января 1918 года, перед Литургией, митрополит Владимир служил в Великой церкви акафист Успению Божией Матери. По наблюдению присутствовавших, владыка читал акафист в этот день с особенной проникновенностью и задушевностью. Он как будто чувствовал предстоявшее ему.

25 января (7 февраля по новому стилю) вооруженные люди ворвались в покои священномученика Владимира. Хотя красный террор в отношении священнослужителей еще только должен был начаться, владыка понял, что его поведут расстреливать. Выходя из покоев, он благословил своего келейника, поцеловал и, пожав руку, сказал: «Прощай, Филипп!» Келейник вспоминал, что «владыка был спокоен, словно шел на служение Литургии». Всех присутствующих в доме святитель благословил со словами: «Прощайте!»

Митрополита вывели на лаврский двор и повели к воротам обители. Возле Великой лаврской церкви солдаты закурили, а митрополит стал молиться напротив входа в храм. Дойдя до ворот Лавры, он повернулся к иконе святителя Николая, перекрестился и поклонился.

Солдаты посадили святителя в автомобиль и, проехав с километр, остановились. Митрополита повели влево от дороги на небольшую поляну между крепостных валов. Владыка спросил: «Что, вы здесь хотите меня расстрелять?» «А что же? Церемониться с тобою?» – ответили ему. На это священномученик лишь попросил дать ему время помолиться. «Но только поскорее!» – нетерпеливо сказал один из убийц.

Воздев руки к небу, святитель вслух молился: «Господи! Прости мои согрешения, вольные и невольные, и прими дух мой с миром». Затем он благословил убийц и сказал: «Господь вас благословляет и прощает». Не успел он еще опустить руки, как раздались выстрелы, и святитель упал. Убийцы сделали еще несколько выстрелов, а затем ударили его штыками.

Тело священномученика Владимира, обезображенное колотыми и огнестрельными ранами, было найдено на следующее утро богомольцами, идущими в Лавру.

Еще шел Поместный Собор, и мученическая кончина святителя потрясла его участников. В этом видели грозное предзнаменование грядущих кровавых событий. И действительно, мученичество святителя Владимира (Богоявленского) стало началом длительного периода гонений на Русскую Православную Церковь. Бесчисленное множество клириков и мирян приняли мученические венцы, свидетельствуя о вере

Христовой даже до смерти.

Поместный Собор 1918 года установил ежегодно в день смерти митрополита Владимира молитвенно поминать всех новомучеников и исповедников, «во дни гонения безбожного жизнь свою за веру во Христа положивших». Святитель Тихон, Патриарх Московский и всея Руси, на заседании Собора, посвященном памяти убиенного митрополита Владимира, сказал: «Мы глубоко верим, что эта мученическая кончина владыки Владимира была… жертвою благовонною во очищение грехов великой матушки-России».

Прошли десятилетия, канули в лету безбожные идеи, вдохновлявшие убийц святых людей, гонения на Церковь завершились, и Архиерейский Собор Русской Православной Церкви в 1992 году причислил священномученика Владимира, митрополита Киевского и Галицкого, к лику святых. Честные его мощи были обретены 20 июля того же года и положены в Ближних пещерах Киево-Печерской Лавры.

Впрочем, стоило бы помнить, что каждый святой человек, даже такой, который мужественно терпит страдания за Христа, остается еще и просто человеком, со своим неповторимым внутренним миром. Хочется привести слова протоиерея Иоанна Восторгова, произнесенные об убиенном митрополите Владимире на Поместном Соборе 1918 года: «Мало кому ведомо, что покойный был поэт в душе, чрезвычайно любил природу, ценил красоту, любил стихи и до старости сам составлял стихотворения. Помню, раз утром, в вагоне, при переезде из Петрограда в Москву, куда он возвращался на пасхальные дни, в бытность еще митрополитом Московским, он признался, что так любит Москву, так рад приезду своему, что всю ночь спал тревожно, и чувства радости и любви к Москве выразил в составленном длинном стихотворении, которое тут же и прочитал нам.

При таком нежном и впечатлительном сердце, естественно, он болезненно переживал события в церковной жизни последнего времени, начиная со дня своего вынужденного перевода в Киев… Все, что за сим последовало, кончая событиями на Украине, – все это глубоко потрясло владыку. Но, не будучи по природе человеком активной борьбы, он все более и более уходил, замыкался в себя, молчал и только близким людям жаловался, что остается совершенно одиноким. Тихо и молчаливо он страдал. Думается, не так уж он был и одинок, как ему казалось, были сочувствующие его строго церковному мировоззрению, но эти-то сочувствующие сами ждали, что именно митрополит Владимир даст клич, соберет их около себя, выступит с ярким протестом…»

Здесь остановимся. Сила Церкви Христовой – не в протестах. Она в верности заповедям Христа, Который Сам был невинно убит, но чудным образом покорил мир верой в Евангелие. И так каждый святой, терпя по образу Спасителя невинные страдания, становится участником духовной победы, превышающей все жалкие блага кратковременной жизни.

Вот еще слова протоиерея Иоанна Восторгова, который, кстати, и сам был расстрелян несколько месяцев спустя: «Народ наш совершил грех, а грех требует искупления и покаяния, а для искупления прегрешений народа и для побуждения его к покаянию всегда требуется жертва, а в жертву всегда избираются лучшие, а не худшие. Вот где тайна мученичества старца митрополита. Чистый и честный, церковно настроенный, правдивый, смиренный митрополит Владимир мученическим подвигом сразу вырос в глазах верующих, и смерть его такая, как и вся жизнь, без позы и фразы, не может пройти бесследно».

Святый угодниче Божий, священномучениче Владимире, моли Бога о нас!

Автор статьи

Священник Валерий Духанин

Источник: pravoslavie.ru